Главный памятник литературы Древней Руси, "Слово о полку Игореве", собрал вокруг себя множество мистификаций.Как поход, обернувшийся поражением, мог прославить его героев? Какие тайны о "Слове..." мы пока не раскрыли? И как читать его в наши дни? На все эти вопросы нам еще предстоит ответить, открывая для себя новые авторские интерпретации и смыслы. Перед вами одна из них — интерпретация популярной художницы Кориандр."Книг, которые вызывают интерес публики годами, не так много, веками — еще меньше. "Слово о полку Игореве" читают (пусть и с некоторыми перерывами: в XVIII веке "Слово" не знали) почти 850 лет, и нет сомнений, что его история пробьет потолок в тысячелетие.Из этого довольно короткого текста в русский язык вошли крылатая фраза "растекаться мыслью по древу", представление о Тмуторокани как о чем-то очень далеком и непрестижном, а еще вдобавок и слово "баян", ставшее названием музыкального инструмента. На такое способно далеко не всякое произведение, даже хрестоматийное, — доцент Школы лингвистики НИУ ВШЭ Борис Орехов.Для кого эта книга:Для тех, кто коллекционирует артбуки и иллюстрированную классику.Для тех, кто готов заново открыть для себя главный памятник древнерусской литературы.От иллюстратора:Сложно описать, что значит для художника, работающего со славянской эстетикой, предложение проиллюстрировать "Слово". Его написали в XII веке. Я проходила его в школе — и подумать тогда не могла, что однажды проиллюстрирую его. Как бы я ни пыталась передать эти эмоции, любые слова кажутся какими-то блеклыми.Наверное, самое глубокое впечатление о "Слове" на меня в детстве произвела не книга, а опера — мы изучали ее в музыкальной школе. Когда я закончила работу над иллюстрациями, я обнаружила, каким значительным оказалось это влияние. Например, в оригинальном произведении плену Игоря уделено очень мало пространства. А у меня на эту тему целых четыре иллюстрации. Это потому, что в опере "Князь Игорь" плену посвящен целый акт, очень красивый и образный.Когда я только получила предложение иллюстрировать "Слово", то первым делом пошла в библиотеку и взяла все доступные экземпляры — чтобы познакомиться со сложившейся традицией. Но в итоге именно то первое впечатление через музыку сделало работу такой цельной, наделило ее собственной смысловой и ритмической осью.Зато как раз существующая традиция оформления эпоса привела меня к выбранной в итоге цветовой палитре. Она, конечно, не повторяет традицию буквально, но ее можно назвать производной. Исключением стал небесно-голубой цвет. Его я добавила в качестве лейтмотива Ярославны и дома. И, если в начале произведения от голубого есть только отблеск, а в походе и битве нет и пятнышка, то чем ближе Игорь к дому, тем ярче и обильнее становится этот цвет. Гнетущее сочетание серого и кирпичного отступает, Игорь оставляет сражение и плен за спиной и движется к свободе.С самого начала мне казалось, что обложка должна быть лаконичной и традиционной, однако выполненной в современном ключе. Я нашла соединение нескольких символов из иллюстраций в один самым удачным решением из всех. Однако издатель не утвердил этот вариант. Благодаря его решению книга вышла с портретом Игоря на обложке.Мне было важно выдержать верный ритм на протяжении всего произведения, поэтому я начала работу с эскизов сразу всех иллюстраций. Сразу в цвете. Хотелось выверить динамику и не допустить монотонности. Поэтому эпические сюжетные иллюстрации чередуются с символичными предметами и орнаментом. Игорь с обнаженным мечом на фоне затмения — по-моему, самый драматичный сюжет из всех, что мы поместили в книгу. А грустный Игорь в плену — мой самый любимый. Я всегда буду вспоминать эту работу с особой нежностью и благодарностью.